Бранимир.
 Слушать песни исполнителя и скачать онлайн

Через двор, через двор мы тащили к барыге ковёр, а потом за раствор закрывали за серый забор. Малыши шли в сады, а младые деды на завод выползали из нор. Через двор, через двор. Покосился в песке мухомор. Я зарёванный к дому бегу в этом грёбаном сером снегу. Провалился под лёд и по горло намок наш секретный с тобой детский бог. Распахнулся силок, завязался в петлю узелок. Да-да-да, ну а ты, милый друг, не завяжешь уже никогда. Через двор, через двор выезжал "Мерседес" на разбор в тёмный лес. Гости с гор пацанов постреляли в упор. Засыпает листвой наше поле футбольное, больно смотреть. Засыпает весь двор под гитарный кривой перебор. Я зарёванный к Богу бегу, утопая в могучем снегу. Подниму, заверну своё солнце в фольгу и его до весны сберегу.

Земля - шебутное татами, не может ни дня без мокрух Заморыши щучьими ртами глодают убитых старух По сёлам шныряют прокрусты и шпилят сикстинских мадонн Надейся, мой призрачный сгусток, что папа отыщет гондон. А если гондон не найдётся - пополнишь отряды чандал Несладко по жизни придётся, мой друг - ты теперь Хейердал Твой "Кон-тики" прёт по бардянкам, причалить и сдаться нельзя Надейся, ладья Капабланки, что пропил Алёхин ферзя. Рука подпольного бойца колоть устала из шприца Пиздит про Брест энкаведешный жиртрест Арбайтен, юде швайне, шайзе, майся, бойся конца Как все неси свой перевёрнутый крест Как я неси свой перевёрнутый крест! Лишенцы, чмыри и довески сажают на уши пырей Чтоб нам отомстить за фортески, чтоб сделать больными зверей Каштанка бузит не по масти, волчара позорно скулит Надейся, наивный зубастик - утоп в Лимпопо Айболит. Когда держат скипетры лохи, когда все законы мертвы Наружу выходят морлоки из умной седой головы Крадут они спящих инфантов - не сыщут ни Холмс, ни Мегрэ Надейся, надейся, селянка, что спьяну уснул Жиль де Рэ. Рука подпольного бойца колоть устала из шприца Пиздит про Брест энкаведешный жиртрест Арбайтен, юде швайне, шайзе, майся, бойся конца Как все неси свой перевёрнутый крест Как я неси свой перевёрнутый крест! Потомки Адама и Евы, кончайте себя истязать Вперёд, на осаду Эдема - распятьем врата отверзать Растопчем скуфьи и тиары, наполнятся нимбами рвы Надейся, надейся, Варвара, что будут беззубыми львы. Чрезмерно шумливые дети послушно уже не ревут Их ручки и ножки в пакете в Каспийское море плывут Доверчивы чистые души и сами идут на убой Надейся, наивный Ванюша, что волк поперхнётся тобой. Рука подпольного бойца колоть устала из шприца Пиздит про Брест энкаведешный жиртрест Арбайтен, юде швайне, шайзе, майся, бойся конца Как все неси свой перевёрнутый крест Как я неси свой перевёрнутый крест!

Она бы пошла в избу за тобой на пламя, По тёмным, недвижным водам, на дно в 20 000 лье. Стереться в песок и стать, твоей молчаливой мебелью, Послушной песцовой спутницей, в дареном тобой колье. Кормилась твоим огнём, летела б бутылкой жгучею, Сияя над баррикадами под пенье стальных цимбал. Победу встречать вином, в Раю возлегать под кущами С тобою - Грозою Севера. Но ты ее проебал... Она бы пошла с тобою к сибирским рудам, За чифиром в грязной кружке, за тубиком, гнить в барак. Она бы смогла, легко стать твоей добычею, Стерпела б удар дубиною и мокрый пещерный мрак. А после телячьих нежностей в тревожных советских сумерках Ты мчался б с букетом краденым, восьмерки в окно лабал. И после, наливки треснувши, отправились б на окраину Шизить с вашим пёстрым юнити Но ты ее проебал... В любой незавидной участи, на самой паскудной должности, Была бы тебе опорою, единственной и родной. Она бы смогла стерпеть твоих друзей, побои твои и выходки До самой костыльной старости таскать за тобой судно. Спасать в самый длинный срок, иконою под подушкою В старухе-тюрьме камышинской среди мусорских хлебал. И в письмах дарить тепло, что наглый дубак не вытащит Со связанным ею свитером. Но ты её проебал...

Ох, занесли кони вороные... А когда запрягал - Крупы спели яблоком. Ох, вшей не простят головы шальные. А когда завлекал - Обещал дом облаком. Припев: Эй, полоняне! Кончено - свободны... Возвращайтесь к очагам прежним. Эй, полоняне! День заснул холодным - Только слезы по щекам-лежням. Бегут, и желтеют травы, Пекут, душу угли славы. Ночь... Ох, замутил воду в быстрой речке. А когда брал весло - Струи бились светлыми. Ох, жизнь просидел соколом на печке. А когда х*ил зло, Думал - в паре с ветрами. Припев: Эй, полоняне! С дурня спрос короткий. Засыпайте боевые рвы. Берегите глотки! Эй, полоняне! Облизнулись золотые львы - Стоят, чтоб им пусто было, Таят: душу зазнобило. Ночь... Ох, не верьте мне, Ох, не верьте мне - Я не чище ворона, Я не чище ворона. Ох, не верьте мне, Ох, не верьте мне - Я не чище ворона, Я не чище ворона. Ох, занесли кони вороные. А когда запрягал - Крупы спели яблоком. Ох, вшей не простят головы шальные. А когда завлекал - Обещал дом облаком. Смотри! Трупы на щитах красных. Смотри! Весело в лаптях грязных. Смотри! Трупы на щитах красных. Ох, не верьте мне...

Телевизоры врут, Беспризорники мрут, Вы имеете полное право на смерть И пожизненный труд. it`s a beautiful life it`s a beautiful life it`s a beautiful, beautiful, beautiful life! Ветераны кряхтят, Эмигранты летят, И про наш удивительный русский авось Петросяны шутЯт. it`s a beautiful life it`s a beautiful life it`s a beautiful, beautiful, beautiful life! Всюду взятки берут, Тащат, пиздят и прут, Те что выше - работают, вечером пьют Ниже - дрыхнут и жрут. it`s a beautiful life it`s a beautiful life it`s a beautiful, beautiful, beautiful life! А на Кавказе война, А на показе "Весна" И новый клип ДиманА-ебланА В "Доброй Утре, Страна". it`s a beautiful life it`s a beautiful life it`s a beautiful, beautiful, beautiful life!

Ты не клевый. Чуркой морды бьёшь в гостях. Пояс – ломом. Восемь пальцев на кистях. Едет планка, бивни пулями свистят. Круглый год – борзой и бравый – Ты в хромовых говнодавах Пропадаешь в Богом проклятых частях. Ты не клевый. Ты не хочешь на Гоа. Тихий, квёлый. На бетоне как Каа. Ездишь в скорой, возишь бабкам «кетарол». Посмотри, вокруг как клево – Распродажа в Бирюлёво! Все давно уже ушли на рокенрол. «Кубаны» тревожные глушат сигналы, Спускаются с гор молодые вандалы, И модные «васьки» не смогут уже помешать. Смотрите своих голубых режиссеров, Следите в ФБ за искусством обсеров – Атилла придет и оставит без права решать! Ты не клевый. Ты не носишь кардиган. Вместо Verve – только песни про Афган. Ночью стонешь по каким-то «пацанам». Брось их всех! Помчали тусить На «Сенсейшен» (если пустят)! Будь он проклят, этот грёбаный Въетнам! Ты не клевый. Ты не петришь в цигуне. Твердолобо гимн поешь своей стране – Лютой «рашке». Ты, наверно, патриот? «Раб изаур» туповатый, динозавр, набитый ватой… И зачем-то утром ходишь на завод… Пускай обсирает твой храм «пусси райот». Пускай твой народ от бухла помирает! «Не парься – будь счастлив!» . Ведь ты не причем! Твист энд шаут! Колите партачки на дряблых лодыжках, Живите как джанки в оранжевых книжках. Атилла придет, и возьмет твое право решать! «Кубаны» тревожные глушат сигналы, Спускаются с гор молодые вандалы, И модные «васьки» не смогут уже помешать. Смотрите своих голубых режиссеров, Следите в ФБ за искусством обсеров – Атилла придет и оставит без права решать! Атилла, приди и оставь их без права решать!

Красной мантией зарница, падает на зонтики На шезлонгах луч дразнится, пусто в кресле Понтия. Там горой туман проколот, древних вод величие А в садах могильный холод, трели злые птичие. Годы черной лихорадкой, сгинут с ними, сгинете Банга воду пьёт украдкой c голубых Infiniti В полдень жадно, ловит гномом, солнца желтый гонг «Время оно», грянет громом, в Мир вернется Бог В Мир вернется Бог. В мрачных гущах отрешенно, страх живет все спутавший. Дышит кобра капюшоном, в ночь курлычут дутыши Пятна вязкого граната, на застольной скатерти Ни Пилата, ни сената, ни шнырей на паперти Аки обре, аки обре, лишь луны горошина Банга спит, убитый коброй, спит в траве не кошеной. Тошно всем, тебе и нам, от себя хорошего. Тишина, тишина, звезд златое крошево Годы черной лихорадкой, скинут с ними, сгинете Банга воду пьет украдкой, c голубых Infiniti В полден жадно ловит гномом, солнца желтый гонг, “Время оно” грянет громом, в Мир вернётся Бог В Мир вернется Бог.

Лежит бабуня как Алиса на тахте, У изголовия корытники сидять. Лежить-попёрдываеть-глазьями глядить. Жила-жила, а вот таперя помирать! В тоске-печали баба Люба говорить: «Внучки-корытнички, плохи мои дела! Мне Богу стыдно показаться на глаза - Ведь я всю жизнь проблядовала-пропила! Эх, баба Люба, съешь какашку попадьи - И избежишь Хароновой ладьи. Мошонку вылижи апостолу Петру - И застолбишь в Раю фартовую нору! Лежит бабуня как языческий статуй, Мозги куриные кумекают во лбу: «А если Богу пососу при встрече...лапу? Тогда уж точно в Рай Небесный попаду!» И вот помёрла баба Люба анадысь, Пришла к Всевышнему на встречу в кабинет. И всё бы вроде ничего, да только вот... ...у Бога этой самой лапы вовсе нет! Эх, баба Люба, съешь какашку попадьи - И избежишь Хароновой ладьи. Мошонку вылижи апостолу Петру - И застолбишь в Раю фартовую нору!

В винном магазине – нету продыху, Нет просвета: ругань, суета. Толокутся в вожделеньи кролики – Седня день рождения Христа. Дьяки в подворотнях пьют с пилатами, Возлагая к лысинам перста. Бабы пахнут водкой и салатами. Седня день рождения Христа. Тумбочки — кумы железноклыкие Под Сердючку скачут тра-та-та, Все – от Адыгеи до Калмыкии Пьют за день рождения Христа! Инженерчик – мымра двухъяичная, В рот усатый жахая полста, Травит анекдоты неприличные. Седня день рождения Христа. Жрут козюльки отпрыски беспечные, Тырят по карманам леденцы, Хныкают от папиной затрещины. «Merry Christmas!» — весть во все концы! Дядя Вова щупает монтажницу – Видимо, всё это неспроста. Веселитесь, бражники и бражницы – Сёдня – день рождения Христа! Тысячи вселенных в танце ляжечном Шмары в дискоклубах создают. А щеглы, прикусывая жвачками, Кровь Христову с бутылей клюют. Старая лежит – еблом в иконушку, Гноем наливается киста, Ждет спасенья старая бурёнушка – Сёдня день рождения Христа. Жрется торт, лакаются красители, За ноль пятью — новая ноль пять. Ждет народ пришествия спасителя, Чтоб потом опять его распять…

Ноет ребенок в старой квартире, Тщетно взывает к горнему миру: «Помогите, херувимы, SOS!» А за окном пулеметы стреляют, Новую жатву к рукам прибирает Чёрная. Нынче покос. Горцы вы мои, луковые! Дорожите зёрнами! Вы бы не ссылали всех подряд, Не снимали б с мертвецов наград, Если б знали, что Вы все давно уже мёртвые! Изначально мёртвые! Безнадежно мертвые При живых телах! Плачь, бэйби! Плачь бэйби! Плачь, бэйби. Жди грозу! Плачь, бэйби! Плачь бэйби! Миру насрать на твою слезу! Бреши в солдатах весны кровоточат, В городе Сочи хрустальные ночи: Воистину вечен Освенцим! Огни золотые озаряют Саратов – Костры инквизиторов-дегенератов. Они так хотят согреться. Овцы вы мои, божии! Сладкие мои ироды! Вы б себя не мучили постом, И колен не гнули под крестом, Если б знали, что Вы все давно уже сироты! Изначально сироты! Безнадежно сироты При живом Отце! Пр: т.с. Ноет ребенок в старой квартире. Отчим террористов мочит в сортире, Мамку доедают червяки. И пока божьи мозги на пит-стопе, Бравый вояка с медалью на жопе Фарширует новые полки. Храбрые мои Сашеньки! Нежные мои фюреры! Вы б в полон не брали города, Не пошли б войною никогда, Если б знали, что Вы все давно уже в Нюрнберге. Изначально в Нюрнберге! Безнадежно в Нюрнберге При живых жидах!

По пустырям в кибитке едит ревизор. Живые ждут, В церквАх затихли даже мыши. Трясутся жульманы за занятые ниши. Летает булки всяк расхристанный тризор. Пройдется розгой. И обяжет лбами бить. Пороги Отчие всем прОклятым коленом. Мы — тягловые лошади вселенной. За что Судья тебя, болезного любить. Ты не менжуйся и узечку закуси. В Раю все будет — от гандона до батона. От ЛСД с гавайской розой до кратона. От газенвагена до ангельской Руси.

Когда дьявол сорвет медали, Вспомни глаза той немки, Что тебя умоляла, — Не надо!!! Сорок пятый, Берлин, рассвет Но в лоскутья рвалась сорочка, Выла в рот, пятерней заткнутый. Победителей, блеять, не судят, Проигравшим пощады нет. Когда дьявол сорвет медали, Генрих вспомнит глаза Ивана. Что как пес на коленках ползал, Унижался, нудил как кларнет, Слушай фриц, у тебя тоже дети, Брунгильда, Мария, Дитрих. Но твой перст на крючке не дрогнул, Ведь славянам, пощады нет. ПРИПЕВ: Топают шеренги, -АТЬ, ДВА, АТЬ!!! Рвется люд Маренко, страшно блядь. Внуки ядом пышут, на кости!!! Но война все спишет, бог простит. Ухают тромбоны, щеки, во всю прыть, Мать учила вспомни, человеком быть. Оказалось сложно, и нельзя, На войне все можно, бог — судья. Когда дьявол сорвет медали, Ты проснешся в картонной коробке. Без ноги на Курском вокзале, Старый дед, собиратель монет. А стрелявший вчера в Ивана, Был забит в кабаке урлою. Помер Дитрих, спилась Брунгильда, Виноватым пощады нет. Когда моль, обожрет мундиры. Когда червь обгладает рыло, Поведут караваном в пекло, Всех подряд, исполнять завет. Самострелов, героев мирных, Ждет работа, за хуй собачий. Всех раздавит одной гребенкой, Награжденным пощады нет ПРИПЕВ: Топают шеренги, -АТЬ, ДВА, АТЬ!!! Рвется люд Маренго, страшно блядь. Внуки ядом пышут, на кости!!! Но война все спишет, бог простит. Ухают тромбоны, щеки, во всю прыть, Мать учила вспомни, человеком быть. Оказалось сложно, и нельзя, На войне все можно, бог — судья.

Колька в тельнях себе рыдает, Водкой давится, мамке врет Сколько денег ему не дай Он их все всё равно просрёт. Простота, простатит и страх. Смачным выменем виснет смерть и тлен. Колька любит в снежки играть и надеется встать с колен. Барахлит трепыхания Анаха У седых детей горький смех Исподлобья смотрят окна голодных хат Птицы лают: «А нах приех? Эх!» И мне по боку есть ли жи И кого там и чем задел. Да мне похуй где ты служил, Мне насрать где ты там сидел Колька в тельнях себе рыдает, Водкой давится, мамке врет Сколько денег ему не дай Он их все всё равно просрёт. Простота, простатит и страх. Смачным выменем виснет смерть и тлен. Колька любит в снежки играть и надеется встать с колен. Поясни за шмот дерзким высером Сучьи выселки скалят рот Спичкой тонкой за стенкой сгорает сват, Согревая родной завод В облаках, что зимы седей Отмерцали звезды-бомжи Расцветает грядущий день Спорыньей на парчовой ржи Колька в тельнях себе рыдает, Водкой давится, мамке врет Сколько денег ему не дай Он их все всё равно просрёт. Простота, простатит и страх. Смачным выменем виснет смерть и тлен. Колька любит в снежки играть и надеется встать с колен. Здесь до пят лишаями оброс мастиф, Свиснет лобстер свернув в Тянь-Шань, Но последняя шлюха сможет тебя спасти И у гопника есть душа. И пробьется ее гобой Через тракторный душный ор. И порою готов с тобой Поделиться последним вор

[Куплет 1] Am6 B7 Em Чтобы в пляс не ходил, бил батяня кнутом: C Am6 B7 Em "Гни свой горб, не гунди! Жизнь начнется потом" Am6 B7 Em Ёлок срубленных - хор. Обещаний -гора. C F# B7 Em Стала кожа моя как елова кора. Em/G Am6 B7 Em Будто в жабрах багор, зенки в грустной воде. C F# B7 Яд холодных камор, на селе черный мор, Em Море Черное где? [Куплет 2] Am6 B7 Em Чтобы в пляс не ходил, бил батяня кнутом: C Am6 B7 Em "Гни свой горб, не гунди! Жизнь начнется потом" Am6 B7 Гроб румяный зовёт, злое небо молчит, Em Em/G Нервы рвет тамаша. C Am6 B7 И в застольном ,бреду черным бесом кричит Em Ледяная душа. Em/G Am6 B7 Em Бьёт лошадку кнутом мужичок в армяке. C Am6 B7 Пьёт калека с котом. В травяном парике Em Em/G Em Труп плывет по реке. [Проигрыш] |Am6 | B7 |Em Em/G | |C | Am6 | B7 | Em | |Am6 | B7 |Em Em/G | |C | Am6 | B7 | Em6 |

«Люблю отчизну я, но странною любовью! Не победит ее рассудок мой. Ни слава, купленная кровью, Ни полный гордого доверия покой, Ни темной старины заветные преданья Не шевелят во мне отрадного мечтанья.» 1. О чём он вспомнит? Как в школе сверстники дразнили бедняком, Как у физручки шевелился в горле ком, И показать не мог подъём-переворот. Смеялся класс. Рабочий класс похнюпых пони Зажал пальцами кончик мятого квитка. Помятый хуком синий ящик без замка. Маманя снова притащила мужика. .. За шторой водка, килька, смех. И снова стонет. О чём он вспомнит? О том, как ночью в трубах падает говно. О том, как папенька зарезал петуха, И суд влепил ему п.ж. Цветёт лохматая ольха - Весной запахло в красной зоне. А во дворе бычкуют приму Кузьмичи, Судьбе ни разу не шепнуть мерси баку. И спичка липнет к потолку, и на побелке чёрный круг В магнитофоне «Привередливые кони» Но я люблю, за что не знаю сам, Побитый плесенью пустой универсам, Слепого деверя на лавке во дворе, И снег коричневый в промозглом декабре, Свою невзрачную и склочную родню, Что божью искру разменяли на хуйню. И я один стою на берегу Вы не смогли построить рай Вы не смогли построить рай А я смогу, смогу, смогу А я смогу, смогу, смогу А я смогу, смогу, смогу .... Смогу Смогу 2. О чём он вспомнит? Как на заводе синим пламенем горят Поделки важные, надежды и мечты. Как полыхают глотки гневом на судьбу Как на тарань течёт слюна в застолье тёмном И льётся горькая, а в радио поёт Певичка модная, вгоняя в сладкий транс: «Завтра в 7:22 я буду в цеху смолить, а там ещё немного » .. Там ещё немного, и аванс! О чём он вспомнит? Как тушит дом соседский пенная струя Белее снега из пожарной каланчи Ханыги спали - подгорели куличи! И на плечах своих тащил личинку Коли Малютку-девочку из жёлтого огня Седой пожарник с дивным именем Фома Он тоже рос в таких домах, в которых пропадом горит Собачья жизнь пожаром в цвет породы Колли Но я люблю, за что не знаю сам, Осенний ветер, что несётся по лесам, Избушку бабушки на горке у реки, Дедов, что в кружке добивают вторяки. И я люблю, за что не знаю сам, Иконы древние - не дам скормить их псам, И вражьи косточки лежат на берегу Там не смогли построить рай Там не смогли построить рай А я смогу, смогу, смогу Я всё смогу, я всё смогу Смогу, смогу, смогу .... Смогу смогу

В грязном склепе рыдали ангелы, Мир,как крашенный Босхом госпиталь, Сердце стало дремучим амбалом, За тебя благодарен Господу! Что под парусом белым,по морю синему, Что за бортом на дне,делиться крохами, Мне с тобою везде одно,милая, Мне все бабы другие - похую! Что под парусом белым,по морю синему, Что за бортом на дне,делиться крохами, Мне с тобою везде одно,милая, Мне все бабы другие - похую! В час когда разбегались близкие, Предавали,как пчелы,жалили, Ты одна мне сказала - выстоим, Не слилась,когда пахло жареным! И греть ягодицы на остров Самуи, Не умчалась с богатеньким лохом и, Потому и люблю,моя верная самая, Мне все бабы другие - похую! С#m А когда я болел безвылазно, Смертью бредил ночами черными, Ты в соборах колени вымазав, Богу в уши гремела горнами! Горных цветов,ароматы пьяные, Все атласные ткани,стихи со вздохами, Всё к твоим ногам,моя пряная, Мне все бабы другие - похую! Горных цветов,ароматы пьяные, Все атласные ткани,стихи со вздохами, Всё к твоим ногам,моя пряная, Мне все бабы другие - похую!

ИУ Матрёны ноженьки болять. Двор зарос полынью да бурьяном. Слушай, Бог! Ты конченная блядь, Раз по душам ходишь в стельку пьяный! Ногти Данко парятся в мантах, Мироточат юные порезы. Мир стоит не на трёх китах, А на горбах Матрёны и Терезы... У Матрены ноженьки болять, Заклевали суки ангелочка. Отлюбила Боженьку челядь, Не осталось света ни кусочка. Изумленно скалится клошар, Рвёт ебучку бодрой марсельезой. Не атланты держат этот шар, А горбы Матрёны и Терезы. У Терезы серденько стучит И тихонько-тихо остывает Еле-еле ношу волочит По манежу. И весь цирк охуевает! Ждёт паяцев, акробата Дью, Шутки слушает и мрёт от энуреза. Не безумству храбрых я пою, А горбам Матрёны и Терезы...

Стар и слаб, от горя черен. Побежден, забит, заморен… Стражи дома задрожали. Зацвели кусты миндаля… А Ева ела, Ева ела яблоко… Уходили годы наши надолго… Вроде верил и молился, Правдой жил, как рыба бился. Жилы вытянул, старался. До Эдема не добрался,,, А Ева ела, Ева ела яблоко… Уходило счастье наше надолго… Помнишь садик? Скалки? Жмурки? На песке чертил фигурки. Собирал в карман окурки. В поле кликал сивку-бурку. А Ева ела, Ева ела яблоко… Уходило счастье наше надолго… А Ева ела, Ева ела яблоко… Счастье было. Счастье сплыло…

Солнце над погостом, светит на венки Птичий глушат Госпел*, ткацкие станки Пугало в манишке, летом и зимой Весь в снегу сынишка прибежал домой Ржавая калитка, “Осторожно пес” По гранитным плиткам, скачет дед мороз. Милая готовит сладкие блины Насумила брови, дождалась с войны. ПРИПЕВ: Сидим, ты да я, давим танчики в денди, На полке свинья, там в свинье живут деньги. На черном пруду, в шалаше, тайны схрон, Монеты, патроны, да перья ворон. А завтра придут равнодушные танки И дом наш сметут, разравняют останки. И резать нас будут, как грязных свиней Им можно, они на священной войне. Вот моя деревня, вот мой дом родной Пашни и коренья съедены войной Тапки пахнут псинкой, дым стоит столбом Солнце апельсинкой в небе голубом Рубка бубнит горько, сядь да уши грей Ядерные гонки, терки упырей Превращают в ранчу, святы Аркаим Не отдали раньше, снова отстоим Крадутся солдаты, тревога, дум-дум А я не хочу отдавать им свой дом Свой порванный мяч, на пустынном дворе, Свой сказочный храм на высокой горе Девчонок что песни поют у костра Братишку что удит в реке осетра Угодья что кровью достались дедам Скотов буду рвать, не отдам! не отдам! ПРИПЕВ: Сидим, ты да я, давим танчики в денди На полке свинья, там в свинье живут деньги На черном пруду, в шалаше, тайны схрон. Монеты, патроны, да перья ворон. А завтра придут равнодушные танки И дом наш сметут, разравняют останки. И резать нас будут, как грязных свиней Им можно, они на священной войне. Не бойся все это с тобою во сне… Не бойся все это с тобою во сне… Не бойся все это с тобою во сне… Во сне.. во сне.. с Тобою во сне… С Тобою во сне…

Свет бьет в глаза, буря пирует, Белеют скелеты неведомых страна, Дали безмолвны, чума здесь ликует Дик и печален мой моноплан Жадное небо, пьет мои соки Где мне приземлится знать лишь ему Я так хотел стать одиноким Успокоенье искал в облаках Но нашел лишь тюрьму А мне снилось я летел, над гурьбой гниющих тел Сам не знал чего хотел, да сорвался в путь Мама в правду я летел, ветер в головы свистел Только путь домой утерян, вспять не повернуть Не оперенные дети весны, целуют обрезы В поисках кайфа, волосы рвут Воздух глотают, сквозь тернии лезут Туда где ветра, их мечту стерегут Бледный птенец, будь осторожен Я не могу, своим сном управлять Путь непокорных, в бездну проложен Ползать рожденный, не вправе летать

А люди идут, люди-ежи, люди-ножи люди такие \"возьми им все да и расскажи\" люди-гаражи, люди-топоры с головами, полными мыслительной икры люди-ковры... люди настенные, люди напольные люди тонковенные, люди многоугольные ничем никогда не довольные люди больные и бОльные, бОльные, бОльные, бОльные, бОльные... а я стою средь улицы бегущей и вид имею пьющий но весьма цветущий я говорю \"Ключ на старт Сомнениям нет\" Прощай голова. Лети голова. Прощай. Моя. Голова. adieu la tête Ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла ла-ла-ла adieu la tête Ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла ла-ла-ла adieu la tête Ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла ла-ла-ла adieu la tête Ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла ла-ла-ла adieu la tête люди идут одна голова, две головы, три головы переваривают факты выговаривают бук-бук-бук-буквы великолепные мозги,коренные и клыки,глазные яблоки и приступы паники проломанные панцири, переизбыток информации космические станции и рваные квитанции и выстрелы контрольные, и радости дошкольные и мысли больные и бОльные, бОльные, бОльные, бОльные, бОльные... а я стою средь улицы бегущей и вид имею пьющий но весьма цветущий я говорю \"Ключ на старт Сомнениям нет\" Прощай голова. Лети голова. Прощай Моя Голова adieu la tête Ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла ла-ла-ла adieu la tête Ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла ла-ла-ла adieu la tête Ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла ла-ла-ла adieu la tête Ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла ла-ла-ла adieu la tête Прощай голова. Лети голова. Прощай Моя Голова adieu la tête Ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла ла-ла-ла adieu la tête Ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла ла-ла-ла adieu la tête Ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла ла-ла-ла adieu la tête Ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла ла-ла-ла adieu la tête

Как я выйду с курня спозаранку, Да с плеча сыму свою берданку, Да пойду палить с нея в прохожих: «Получайте, пробляди, за мамку!» Вы ее кляли недобрым словом, Насмехались, делали падлянки. Так умри за это, срань христова! Получайте, пробляди, за мамку! Нервы рвали, грязью обливали, С хворою вступали в перебранки. Вы ее, паскуды, в гроб загнали! Получайте, пробляди, за мамку! Будете просить: «Не надо, Саша!» Только все равно моей берданке. Вас не пощажу и деток ваших. Получайте, пробляди, за мамку! Всех изрешечу в крутую кашу, Вранам да волкам скормлю останки. Нету для меня пейзажа краше! Получайте, пробляди, за мамку! Сам не погнушаюсь вашим мяском – Закачу горою пир-гулянку И пущусь в неистовую пляску! Получайте, пробляди, за мамку! Будете сдыхать под каблуками, Сраться под себя и жрать портянки! Буду блуд чинить над мертвяками! Получайте, пробляди, за мамку! Как я выйду с курня спозаранку, Да с плеча сыму свою берданку, Да пойду палить с нея в прохожих: «Получайте, пробляди, за мамку!»

>Ты наивная, ты прекрасная, Быть дырою несогласная, Дева милая, скулишь аллилуйю, Набожна, свята, безропотна. Пропадай ты, сука, пропадом! Пропадай ты, сука, пропадом! В мире все хотят быть «рыжими». А кто нет – торчит и квасит! Мамы с папами серыми лапами Новорожденных хною красят. Кто не мечен – тот не впишется. Жить в клоаке будет хлопотно! Пропадай ты, сука, пропадом! Пропадай ты, сука, пропадом! Позабудь про Божий Рай! Жизни истины просты: Жги и с мясом выдирай Атавизмы доброты! Перепонки ангелов разорваны Саранчи зловещим топотом. Пропадай ты, сука, пропадом! Пропадай ты, сука, пропадом!