Песня «Как я выйду с курня»
исполнителя Бранимир.
Скачать или слушать онлайн

Другие песни исполнителя:

• Денди

  Бранимир

  

  Солнце над погостом, светит на венки Птичий глушат Госпел*, ткацкие станки Пугало в манишке, летом и зимой Весь в снегу сынишка прибежал домой Ржавая калитка, “Осторожно пес” По гранитным плиткам, скачет дед мороз. Милая готовит сладкие блины Насумила брови, дождалась с войны. ПРИПЕВ: Сидим, ты да я, давим танчики в денди, На полке свинья, там в свинье живут деньги. На черном пруду, в шалаше, тайны схрон, Монеты, патроны, да перья ворон. А завтра придут равнодушные танки И дом наш сметут, разравняют останки. И резать нас будут, как грязных свиней Им можно, они на священной войне. Вот моя деревня, вот мой дом родной Пашни и коренья съедены войной Тапки пахнут псинкой, дым стоит столбом Солнце апельсинкой в небе голубом Рубка бубнит горько, сядь да уши грей Ядерные гонки, терки упырей Превращают в ранчу, святы Аркаим Не отдали раньше, снова отстоим Крадутся солдаты, тревога, дум-дум А я не хочу отдавать им свой дом Свой порванный мяч, на пустынном дворе, Свой сказочный храм на высокой горе Девчонок что песни поют у костра Братишку что удит в реке осетра Угодья что кровью достались дедам Скотов буду рвать, не отдам! не отдам! ПРИПЕВ: Сидим, ты да я, давим танчики в денди На полке свинья, там в свинье живут деньги На черном пруду, в шалаше, тайны схрон. Монеты, патроны, да перья ворон. А завтра придут равнодушные танки И дом наш сметут, разравняют останки. И резать нас будут, как грязных свиней Им можно, они на священной войне. Не бойся все это с тобою во сне… Не бойся все это с тобою во сне… Не бойся все это с тобою во сне… Во сне.. во сне.. с Тобою во сне… С Тобою во сне…

  
• Ибица

  Бранимир

  

  Извивалась юркая полудюймовая рыбица, Выброшенная на сушу суровым Посейдоном. А вокруг – канонады наркоманской, блядской, глянцевой Ибицы, От которых трепыхались изможденные лики Мадонны. Рыбкины жабры раздвигались как шлюхины влагалища; Она стонала и тряслась: «О, Боже святый! За что Ты меня сюда: ведь я же совсем мала ещё! Я только что родилась! Я ни в чём не виновата!..» Но таинственный Некто хранил молчание (Что можно было расценить не иначе как «отъебись и ползи») И у маленькой рыбки от гнева и уныния сперло дыхание… Так она, корчась в агонии, подохла в грязи… Я в это время танцевал и не помог ей выбраться, Я не слышал её стонов, и нашёл уже мёртвой. И в порыве яростного отчаяния пнул эту самую рыбицу В глухую пучину – на расправу прожорливым волнам… А серпентарий по имени «Ибица» ждёт кары Творца: Две заботы – забыться и выжить! Остальное – не важно. Но Гаутама не покинет дворца… За забором так страшно… «Под легкий ужин» сделанная в трущобах малышка-Золушка (Из тех, кто по Его жребию права на счастье не имеет), Ничего в этой жизни не видавшая(кроме пьянок мамы и домогательств отчима Фролушки) Однажды где-то прочитает про Грэя. И она будет ждать его, что он прискачет на белом коне и скажет «Моя Муся! Ай лав ю!»…Но где же он? Кругом лишь ссыкло да пропойцы! …И Золушка с горя нажрётся, раздвинет ноги и отдастся первому попавшемуся — Тому, кого ничего не интересует кроме того, что у нее ниже пояса. А дальше – по накатанной: грязный шалман для путан… И – путаться, путаться, путаться! Хуи. Кубы и литры. И превратит её злая фея-Судьба, как спел бы Армен Григорян, В «безобразную Эльзу – королеву флирта». Да как полетят в неё каменьями осуждения и злые слова! Колкими эпитетами её сгноят старые девы. Но людская молва ей – давно трын-трава: Ведь она хоть чуть-чуть побыла королевой!… А серпентарий по имени «Ибица» ждёт кары Творца: Две заботы – забыться и выжить! Остальное – не важно. Но Гаутама не покинет дворца… За забором так страшно… В теплой кухне уминая белый хлеб с повидлом, Кроя чертежи очередной духовной кампании, Ежедневно и ежесекундно прихожу к тому, что лучше родиться быдлом.

  
• Хочу на концерт

  Бранимир

  

  
• Забег

  Бранимир

  

  Сосны, физкультурницы, свечи, Воткнутые в манный пирог. В коме скукожился вечер, Предсмертной нирваной продрог. Стужа вселяет холодные мысли, В скальпы базарной толпы. Молчат не подожженные избы, Кони слепы… Были да исчезли махом Школьные друзья ушли по делам Куколки заткнулись нахуй По своим углам. Диктор с поздравлением вязким В уши залетает как в дерьмо первый снег Девочка сидит в коляске, смотрит забег Чешет женщина в робе обвислой, С профсоюзной рожей к дочке своей. Дочка в день рожденья просила — Пару новых кроссовок, да на что они ей?! А в хозяйственной сумке заветной Целый килограмм каракумских конфет До чего ж она любит конфеты Милый ангел, души моей свет

  
• Му-Му

  Бранимир

  

  Нас С детства учили “когда я ем я глух и нем”. В горле хаванина застрянет, подавишься и сдохнешь. Правило в корне верное, лучше даже наверное, Быть глухонемым, не только когда ешь! Горестей мирских наслушаешься, все осознаешь башкою тронешься: Умножится скорбь — в ход пойдет корвалол. Пропадешь не за грошь, ежели пасть не на того разинешь, косяк спорешь, Корешь, шагом марш под землю к опарышам, балда-балабол! Вы нам говорили растите и становитесь взрослыми, А тогда уже мастрячьте, все что душе угодно, мать её А мы желторотые, повелись на ваши роскозни И стали взрослеть, ударными тэмпами расти. Кокое-то время было кайфово — брали от жизни все её сладости. Но где же та детская беспечность, дерзость, словесная смелость? Взамен лишь бухло — генератор искуственной радости -, Отоспаться и -“работать негр, солнце не село… Греби, Муму, греби — говна не примет дно! Пристани не требуй, бревнами не гребуй! Греби, Муму, греби — нам все равно срать и срать до неба… Срать и срать на небо Нас с детсва (дело — не в дело) шпыняли Страшным Судом. “Послед смерти за деяния свои подвергнется мукам диким!”. Ау, терпигорцы! Кочемай! Суда не будет — мы давно на нем И сами друг другу выносим вердикты! Оглянись: подставы, склоки, законы жестоки резня: Мы на разографе штампованные змеи, резервуары зла: зло лезет наружу… Задыхаясь в сере, мы прём на верный кирдык, как солдатня… Дохнем как мухи, ложимся в папашины градки глубже, глубже! А нам с детства твердили, что человек человеку — ровня… Хуй там! Есть Цезар, а есть гуща идущий на смерть толпы. И земля это не шар. Земля это жаровня. И мы её не хозяева, а зеркальные карпы: Карпеем, крутимся, с Бога на Бога, с боку на бок… Масло кипит… мы скоро украсим пиршество пышное… И мы не венец твореня, а мерзкий грибок На девственно розовых пятах Всевышнего.