Бранимир.
 Слушать песни исполнителя и скачать онлайн.
Страница 4

Полчище гнусавое, мух спешит на смерть, Снег паскудным саваном, застил белый свет. Валит сука тоннами, вниз летит кретин, Небо забинтовано, в черный дермантин. Черными колодцами, не измерять дна, Шприцем руки коцаны, в коцы душу гнал Ты скажи мне маленький, что там в рукаве? Почему у маменьки, снег на голове? Мама ходит с бадиком, сгорблена спина, Раньше холку гладила, днесь как высь смурна. В поздний час у ладанки, хвать за сердце и — Слов зловонным снадобьем, мазала рубцы. Снег и “хмурый” тоннами, полярная ночь, Втёрся под Ротондою, отлетался торчь. Спи пездюк, зелененький, шапка в рукаве, А у мамки родненькой, снег на голове.

Холодно тебе, малышка? Ветер продолжает петь. Порван одноглазый мишка – Некому тебя согреть. Потерпи, малыш, немножко! Пусть метёт белым-бело! Скоро Он примчится, вздёрнет нас на рожки – В печке будет всем тепло. Холодно тебе, малышка? Плачешь, пальцы теребя. У людей в сердцах ледышки. Им, поверь, не до тебя! Потерпи, малыш, немножко! Выбрось битое стекло! Скоро Он примчится, скоро всё случится – В печке будет всем тепло!.. Холодно тебе, малышка! Вьюга пляшет болеро. У тебя подмышкой книжка. В книжке – сказки про добро. Сказочкам не стоит верить: Автор – сраное трепло! Нет чудес! Есть – гады, изверги и звери! В печке будет всем тепло… Холодно тебе, малышка! Боже, как же ты дрожишь! Надо, курва, закаляться!!! Хуйли ты пластом лежишь!!! Крокодилы съели солнце. Гердой быть – незападло! Скоро Он примчится и за всё с нас спросит – В печке будет всем тепло…

Припев: F G Am - 2 раза [КУПЛЕТ] Птичка-невеличка Села у окна Ночка над больничкой Бездна ей видна Папа бросил маму Шлет на пасху кэш Света да тепла бы Кэш хоть жопой ешь Птичка-невеличка Бьет рукой стекло Дрочер пишет в личку В школе заебло Лоскуты фасует Белого бинта Ножиком рисует Си*го кита [ПРИПЕВ] Прилети ко мне прилети И меня с собой захвати Полетим с тобой так и знай Над промзонами в сказочный край [КУПЛЕТ] Ты зачем рисуешь Ни заря, ни свет Этот странный рыбий Проклятый портрет Летом едем в крым мы Рыб там будет много Отзвонила рында Кончился урок Утром перекличка В классе тишина Птичка-невеличка Вышла из окна Голосами бабок Бил тревогу двор Только челка набок На руке узор [ПРИПЕВ] Прилети ко мне прилети И меня с собой захвати Полетим с тобой так и знай Над промзонами в сказочный край Прилети ко мне прилети И меня с собой захвати Полетим с тобой так и знай Над промзонами в сказочный край

У Катоя седая прядь, жалкий выкрест широкий спрос Ladyboys а по-русски, блядь, Go-Go по хую мороз. Выпил падла твою красу, пухнут скулы наряд простой Предрассветно в седьмом часу, горько плачет седой катой. На полях вызревает рис, в океане креветок тьма Ты с судьбой своей смирись, соком манго горят дома. В них солдаты кипят слюной, по твоим молодым грудям Мать твердит, не рыдай родной, пашцем голодней чем блядям. Ты на глотке глуши басы, расставайся с милым дружком Принесём тебя в жертву сын, и до рая пройдешь пешком. Что бы легче жилось семье, что бы младшенький стал ментом И сидели в суде на скамье, все кто ходит в публичный дом.

Два степных орла с солью на крылах Мчали к водопою на район Пусть картечь отмоет наши кости до бела, Знай, моё сердце твоё Пусть картечь отмоет наши кости до бела, Знай, моё сердце твоё Кровяная мгла, город на костях, Мины сладко спят и ждут боёв И пускай меня полади скормят по частям, Знай, моё сердце твоё И пускай меня полади скормят по частям, Знай, моё сердце твоё Пусть ты далеко, и поёшь не мне, Но тобой, как прежде, упоён По волнам ко мне несётся твой волшебный смех, Знай, моё сердце твоё По волнам ко мне несется твой волшебный смех, Знай, моё сердце твоё Ливнем над барханами, солью над курганами Трели чудоокой пронеслись Сорами, лавинами, как хмельными винами От чего-то вдоволь напились Сорами, лавинами, как хмельными винами От чего-то вдоволь напились На погосте спит молодой солдат, На кресте святая буква "Ё" И пускай меня затащат с потрохами в ад, Знай, моё сердце твоё И пускай меня затащат с потрохами в ад, Знай, моё сердце твоё... Знай, моё сердце твоё... Знай, моё сердце твоё... Два степных орла с солью на крылах Мчали к водопою на район...

Мрачные посёлки, средней полосы. Траурные елки, рыбки у лисы. Вира или майна, некуда расти. Ждут поля комбайна, мать его «ЕТИ». Синее отродье, шариться по рынку. Анекдот про то как, полк не лезет в крынку. Древние корыта, по ухабам мчат. Инкубатор блядей, мяса и волчат. Загрузить от вольного, фраера приезжего. Из колымных должностей, вылетать со скрежетом. Алканафты ищут, водку как руно. Барышни наряжены, убраны в говно. А под вечер танцы, драки и качели. Классика без фраков и виолончели. Бычьи варианты, склоки и рамсы. Мрачные посёлки, средней полосы. ПРИПЕВ: Будет в жизни счастье, счастье на века. Крест дают Добрыня и Путята Умирали храброй смертью Ермака. В мутных водах, новые кутята. Уносила жизни, бурная река. В черные колодцы и палацы. Будет в жизни счастье, счастье на века Тем кто сможет выплыть и не сдаться. А куда сдаваться, позади Москва. Мурку будем бацать, вся братва в дрова. На дорожку выпить и в дикое пике. В солнечную Припять, с хреном в кулаке. Мирных бьют береты, овцы ждут беды, Желтые кареты, страшные суды. Плыть по рельса долго, движется этап. А по первой Ёлка, Настя да Потап. Но помимо гонора, глупого и дерзкого, По честному, по меру, славны наши местные. Чудесами выдержки, вера как редут. В драке друга выручат и не подведут. Разносолы выкатят, гостю дорогому. В лютую гадину плуг, сменят на погоны. И повалят стосами, на врага грозой. Новые Матросовы, новые Лазо. ПРИПЕВ: Мрачные посёлки, хаты на бока. Крестик на тесёмке, птицы в облаках. Улетают клином, в теплые края. И цветет калина в поле у ручья

Туча чёрная повисла На восточной стороне. Вот бы солнце красно вышло — Вот и будет счастье мне! Встало солнце над дубравой, А услады мне всё нет. Были б мать да батька здравы — Вот и будет счастье мне! Здрава мать, сидит за пряжей, Батька в поле на коне. Вот была б молодка рядом — Вот и будет счастье мне! Вот она, моя родная, Но враги в моей стране. Подсоби, Господь, во брани — Вот и будет счастье мне! Соберётся Русь в дружину, Навострит клинки к войне. Разобьём с лихвой вражину. Вот и будет счастье мне! Принесём мы Роду требы: «Подари покой стране!» Смерть ворью, народу — хлеба. Вот и будет счастье мне! Победим, затянем песню О былинной старине. Славься, Русь моя святая! Не мила чужбина мне. Славься, Русь моя святая! Не нужна чужбина мне. Славься, Русь моя святая! Буду счастлив я вдвойне.

Ты так бестолково влюбилась Он оказался конченой мразью Как девка в истериках бился На подоконник голым залазил Кричал, что бросится вниз Кричал: умоляю, вернись А ты хохотала вот так: ха-ха Глупый наивный слабак, ха-ха Источник text-pesni.com Им всем нужна мамка, нянька А ты хочешь ляльку, глянь-ка: Тут либо полупеды, либо алкобыдло Ты в самом соку — это так обидно Быть рыбой в железной банке Гореть, как танкисты в танке И кто же придет тебя освободить? Ты — Меллори Нокс, где же Микки-бандит? Ведь тебе нужен альфа-самец Жесткий, как пьяный отец И чтобы драл тебя, как козу И ты боялась его, как грозу — Маленькой девочкой сидя в шкафу А этот щенок обоссавшийся — ну Ты сильная женщина на лесопилке У них есть с*чки, у тебя есть копилка Просто своди их с ума. Всего добивайся сама Отношения — это тюрьма, полная чужого д*рьма! На поминках ты танцевала и выла Любила! Любила! Убила! Убила! На поминках ты танцевала и выла Любила, любила, волчица-Людмила На поминках ты танцевала и выла Любила! Любила! Убила! Убила! На поминках ты танцевала и выла Любила! Любила! Убила! Убила! Любила! Любила! Убила! Убила! Любила, любила, ты с*ка, Людмила!

Научала Ленку мать, как лохушку продавать Подбирала на лохушку купца, Не простое это дело в нашем хуторе сыскать Нарежальца, чтоб кормильца и ебца. Научала Ленку мать, как лохушку продавать Говорила, — Посмотри на Петра. Помнишь с ним в девятом классе, под развесистой сосной Со стройбата дембельнулся он весной. Пахнет ягодным веном, угловат как хуй с говном Кинет палку отвернется к стене. Курит приму сам глупой, вся получка на пропой Женишок такой никак не по мне, Сизожопый принц на белом коне Научала Ленку мать, как лохушку продавать Говорила, — Вон Рамзам, посмотри !!! У Рамзама хуй большой, он торгует анашой Его прадед был Турецким пашой Только нахуй мне он впал, этот ебаный шакал? Волосатый, рожа бура как кал Плохо русский говорит, паранджа носить велит А ещё тайком ишачка он скоблит Очень падок на Ишачка Джигит Научала Ленку мать, как лохушку продавать — Та на Лёню тоже Лена посмотри Денег куры не клюют, в доме чисто и уют За Освенцим ему пенсию дают — Мама, мама “Jude Nicht”!!! Нахуй мне такой жених? Он же жадный и с большим шнапоком И ему в кебуци мам, хуй обстригли пополам Пропаду я мам с таким женишком С этим юным и забавным лошком Научала Ленку мать, как лохушку продавать Через дом от нас живет Родион Он с иголочки одет, в юны годы был кадет Часто ходит в стадион на балет — Мама, боже упаси, не пойду, и не проси Родион предпочитает “пасив” По профессии стилист, сам худой как банный глист Без-пантовый пидарас и вафлист. И любовник у него окулист. Научала Ленку мать, как лохушку продавать. Но купца увы никак не нашлось. Этот муха, этот дрочит, этот пол мужской порочит Этот “Чушка” этот ебаный лось. Нет у нас богатырей, расплодилось упырей Под венец из них ни с кем не пойду. Ленка слезы проглотила, залпом двести накатила И на утро утопилась в пруду.

Пусть за дальним кордоном мёдом намазано И дворец, где играет свирель, А за пыльным окном тучи злыми Камазами Уплывают на чёрную мель, Пусть говно и Апрель. Перегарные Бродят боровы в храм трех полос, Посреди нерадивого Гарлема Сад пустой, но я тоже здесь рос. И пускай там законами всё предусмотрено Для комфорта и горы тряпья, Только кто я такой, чтоб прийти на готовое, Если рай этот строил не я Там шаром покати но я в нем парю я Коренных недовольные мины И притворно чужие глаза Улыбаются в спину плевок затаЯ Не хочу никуда уезжать Здесь мой дом и семьЯ Не хочу никуда уезжать Здесь мой двор и друзьЯ Не хочу никуда уезжать Пусть весь мир брызжет чёрной слюной Если здесь пекло, если здесь ад, Этот ад мой родной Заколдованный ханкою брат, Рядом сборище хмурых умор, Где-то песня ревёт про Герат В ухайдоканный водкою двор. Под нагретым до тла козырьком Ты сидишь, под глазами круги. Выжигаешь на лавке тайком Имя той, что гуляет с другим. В гараже, на который залез Улыбнуться протянут ирис Эй, балбес, подрастай до небес! И за место под солнцем борись! А отступят когда холода, Будем камни кидать в полынью, И уйдёт под неё навсегда Мир, который люблю... Из которого Я Не хочу никуда уезжать Здесь мой дом и семьЯ Не хочу никуда уезжать Здесь мой двор и друзьЯ Не хочу никуда уезжать Пусть весь мир брызжет чёрной слюной Если здесь пекло, если здесь ад, Этот ад мой родной (2 раза) Ещё тексты:

Спит малиновый король на веселой кочерге Под подушкой прогревая волыну. Стукотят в углу котлы, как колодки на ноге, Отбивая за хвилыной хвилыну. В скрынях керенок — дуром! Дом — на красном кирпиче. Круче только Саваоф и Бурбоны. Только трудно разглядеть в этом тертом калаче Человека, мужика-не гондона. С перекатной на трапмлин — в распальцованную знать. Всех нагреем — и взлетаем как птицы! Пусть зовет святая рать смертью душу постирать. На хромой козе к Козлу прокатиться. Поделить и отобрать, облениться и просрать, И зарыться с головою в болото. Прозвенит смешным тузом херувим в кандальной тьме. Да такой, что в душу срать неохота. Завершились дележи, больше не в кого шмалять. Всем — лепила-кадила-могила. Долбоебы детвора. И волчица тоже блядь. Хоть и сладко поначалу стелила. На мурзилочном мурле белой пудры полведра. Украшений — как на люстре дворцовой. Упакована в карден. Но не любит нихера. Ни за душу, ни за шишку в кальцонах. С перекатной на трамплин — в распальцованную знать. Пухнет в зеркале единственный кореш. Всякий фуцман норовит в душу влезть и прошмонать. А блядям ее копать не позволишь. Фарта нету — хоть убей.В этой ядерной зиме Растрепалась быковая пехота. Просквозит смурной горой херувим в кандальной тьме. Да такой — что в душу срать неохота. Спит малиновый король, зрит ваганьковские сны В отделениях подземных милиций. Тает сало в жерновах темных мельниц Сатаны. Ладно скроенный костюм мнёт землицей. Нахамив в лицо душе, по обломкам побежал. Наутек, поджав крестец, к Богу ближе. Покаянье на одре битый час изображал. Только Богу жопу,брат, не подлижешь!

за бараком -барак тяжкий плуг с бороной жизнью тёк как арак годы шли стороной чай с халвой часовой куцый свет в карцерах по дороге кривой к фарту мчал на парах к черту на рога с ясель на тросе кружат над вольером волки с лисами душу никому -насрут не спросят сердце никому -растопчат высосут красные арканы, зубья флагов гончие порвут сугробы рылами ждёт родня давится пьяной влагой над кривыми чёрными могилами журавля погубил в Камате прозябал никого не любил лишь кормил да ебал многих гнал, многих ел никого не простил уходил и хуел жил как буцда, гостил к чёрту на рога с ясель на тросе кружат над вольером волки с лисами душу никому -насрут не спросят сердце никому -растопчат высосут красные арканы, зубья флагов гончие порвут сугробы рылами ждёт родня давится пьяной влагой над кривыми чёрными могилами и запомнят щенки холод вешней реки пузыри на заре и кругов поводки вдалеке маяки проплывавших коряг тумаки, блатняки и прогордый варяг

Я скрывать не стану, но до самого конца ненавижу я эту гадину — своего родного отца. Вот он приходит с работы и что-то верещит, и ставит рваные боты в наши кислые щи. Вот он жует котлету, анекдоты свои орет и вытирает газетой свой волосатый рот. Потом волосатой лапой горстями жрет винегрет и ложится с какой-то бабой, что меня родила на свет. Потом он свет выключает и хрюкает словно карась, и в темноте сверкает его единственный глаз. Я нему подползаю весь как есть нагишом, глаз его вырезаю грязным кухонным ножом. Эти благие порывы кончаются плохо у нас, нежно-розовой рыбой по ладони плавает глаз. Разрывает простынь с диким криком отец, я мечтаю про остров и сосу ленедец. Кто-то тихо смеется,кто-то орет в телефон, за окном восходит солнце — нежное как саксофон.

Я живу угрюмым сиднем, Словно в банке шпрот. Ничего вокруг не видно. Почему я крот? А вверху – цветёт и пахнет Человечий род. Все вкушают солнце, Папа! Почему я крот? Над пресс-хатами Аида – Стать степных широт. Демиург, ответь мне, гнида? Почему я крот? И вступил с кротом в беседу Голос из глубин: «На судьбу свою не сетуй – Всяк конец один!» Не реви, мой рева, не реви мой рева, Вырастешь блатной Будешь небоебом, будешь небоебом Станет Бог твоей женой… Рыться, рыться, рыться, рыться В почве битый год! Мама, Мама! Ты же – птица! Почему я крот? Улететь бы прямо к солнцу! «Глупенький ты мой! Обожжёшься, расшибёшься – Станешь размазнёй» Скользкий, мерзкое мочало, Шерстяной урод – Что за блядь меня зачала? Почему я – крот? Не врублюсь никак я, Боже – В суть твоих мерил. Голос буркнул: «В жизни прошлой Ты назехерил» Черви, мертвяки, медведки – Сатанинский сброд – Вот и все мои соседки! Почему я крот? Сколько гнить мне в заточеньи, В землю соль сажать?.. «Привыкай к земле с рожденья – В ней тебе лежать…» Отче правый, дай хоть раз мне Посмотреть на свет. Разбитной кукушке-маме Передать привет «Глупый крот! Yedem das seinen! Свет тебя спалит! Станешь слеп как бомж вокзальный – Жалкий инвалид!»

Отрубили интернет — больше нет бойца. «Юный Вертер» сопли льёт на верёвку в мыле. Истерически вопит на «айфон» овца: «Домодедово – колхоз! Задержали вылет!» «Не прожарили стейк, спалили брокколи,» — Негодует хомячок-красные штанины. А по Невскому из «Моd»-а, да из «Цоколя» — Зомби «думские», упоротые в говнину. Маффин в горле комом. Не сбежать в дацан. Жмёт петля белоленточной паранойи, А в окопе на Донбассе сидит пацан Гришка Тишин. Там шмаляют. И он не ноет. А в окопе на Донбассе сидит пацан — Там война, там шмаляют, А он не ноет. Политологов кагал, громче улея «фейсбук», Кирпичами срут всезнайки-джемпера с коттона. Ваши дети курят спайсы, а у них – бамбук. Да на столе сухари, а у вас — крутоны. Мрачный выпердыш грозится намять бока! (В соцсетях пиздец легко как рассуждать о боли) У него туда поехать — кишка тонка. Впрочем, как и у тебя. А у меня — тем более. Маффин в горле комом. Не сбежать в дацан. Жмёт петля белоленточной паранойи, А в окопе на Донбассе сидит пацан Гришка Тишин. Там шмаляют. И он не ноет. А в окопе на Донбассе сидит пацан — Там война, там шмаляют, А он не ноет. Тут дымит с утра «Старбакс» и живот урчит. Там — дымит Донбасс. Сердца задавила жаба: Почему оно не грянет, почему молчит Это небо, суровое как Челяба? Маффин в горле комом. Не сбежать в дацан. Жмёт петля белоленточной паранойи, А в окопе на Донбассе сидит пацан Гришка Тишин. Там шмаляют. И он не ноет. А в окопе на Донбассе сидит пацан — Там война, там шмаляют, А он не ноет. А в окопе на Донбассе сидит пацан… Там война…

Ромэо не выпил свой яд, Джульетта – не закололась. И вот понеслось: совет да любовь, медово-гламурная молодость. Потом – гименеевы узы. Сопливых детей народили. Пять дней на работу, детей – в детский сад. В субботу – в театры ходили. Союз влагалища и члена – Любви достойная замена. Вот и нет любви. Где она теперь? За горами? За лесами? Вот и нет любви. Скоро мы с тобой Станем мертвецами. Ромэо мамон отрастил. Джульетта уже не кончает. С завода Ромэо, уставшего в хлам, Джульетта угрюмо встречает. Ромэо идёт в гаражи к мужикам, стянув на закуску котлету. Джульетта во время отсутствия мужа шныряет к спортсмену-соседу. Она не станет Дездемоной – И спят усталые гормоны… Вот и нет любви. Где она теперь? За горами? За лесами? Вот и нет любви. Сами обрели И просрали сами… Ромэо колотит Джульетту, когда нажирается в мясо (Джульетта ему наставляет рога с каким-то майором запаса). А после – Ромэо хлопает дверью, чтоб с Грэем продолжить застолье И песни похабные выть под гармонь, склонившись над мёртвой Ассолью. Она скончалась в богадельне. Ей эти песни параллельны. Вот и нет любви. Где она теперь? За горами? За лесами? Вот и нет любви. Девочка Ассоль Вздулась парусами…

Мы – люди! Пуп Земли! Венец творенья! И бьют в груди собачьи котяхи! Нередко мы без совести зазренья Ебём блядёжек на Христово Рождество, Потом – грехи замаливаем в храмах. А впрочем на хуй нам и совесть и грехи? Мерзко и гнусно человечье естество И изначально, и бесповоротно. В добре нет правды и спасения ни грамма. Да будет жизнь, двуликие отродья! Живи, цвети до абсолютного нуля, Анальный шарик с дивным именем Земля!

Валаокий старец с крыльями хрустальными, Плелся по ухабам и венкам дорогой дальнею. Тревожно пели коростели, голосами, змеиными, Он видил как сияли ангелы, печатями звериными. Как фантазеры, превращаются в обманщиков, Как корни пустоцвета, жадно тянутся к радуге. Как солью закипали сны, под ржавыми личинами, Да кашляли младенчики, с кровавыми морщинами. Орлы склоняли главы, над разрушенными гнездами, Да гнались бунтари за нарисованными Звездами. Как гноем наливались, напомаженные истины! И злые крысоловы, оборачивались крысами. А карманные мужья когда-то были исполинами. И лица павших в поле, небыли унылыми. Столбы ублюжьей верой, кормят стада небылицами, Да слезы льют кроты, над могилкою жар-птицинай. Валаокий старец с крыльями хрустальными, Плелся по ухабам и венкам дорогой дальнею. Тревожно пели коростели, голосами, змеиными, Он видил как сияли ангелы, печатями звериными.

Бледное, хмурое солнышко Скрылось за Лысой горой. Детушки славные, орлики Плачут в избушке сырой. Прячутся рожицы в вороты, Ластится старый борей, Орлики плачут от холода: «Мама, прийди обогрей!» Орлики смотрят на звездочки: Как же они далеки… Хлеба последние крошечки Тащат под стол пруссаки. Смотрят портреты с укорами, Хлопает ветер дверьми, Орлики плачут от голода: «Мама, прийди покорми!» Там, за рекою Смородиной Чудища злые живут. Змеи трехглавые скалятся, Орликам спать не дают. В полночь в оконце бессовестно Баба-Яга залетит. Орлики плачут – им боязно: «Мама, прийди защити!» А в телевизоре стареньком Крутят опять сериал: Там папа вернулся с подарками, Деток обнял, приласкал. Сколько ребяческой радости: Папа принес каравай! Орлики плачут от зависти: «Мама, прийди приласкай!» А днем всякие-разные тётеньки В доме толпились с венком, Мамку сложили в коробочку И прикопали песком. Выли соседские бабушки, Плакал пришедший народ. Орлики плачут по матушке, Но мама уже не придет! Лягут в кроватку железную, Крепко мишутку прижмут. Слезы утрут бесполезные И с мамой навеки уснут… И очутятся, красивые, В сказочной, светлой стране, Где они будут счастливые С мамой гулять по траве…

24.11.2005 Люди живут, едят, землю каптят, Скорбь приумножают, рожают достойную смену. Плюют на старых друзей. Пребывая в ярости, забывают простецкие радости: Смотреть на море, любить своих ближних, Беречь своих мам драгоценных. И люди порой что-то там размышляют О черте, за которой исчезают любые привязанности. …М-да! Проблем итак по самое горло: Денег нет, кидают дамы, Работа, волчий мир (в котором если ты не волк – волки тебя порвут как грелку!) Но когда ты стоишь и смотришь, Как циничные хлопцы спускают гроб с твоею мамой, Тогда все твои мудреные гипотезы о «жизни после жизни» Разлетаются в труху… И быть там где-то на слуху…Нужда…Карьерные дела, Копейки, объедки, монетки, женские тела… И жизнь-юла предательски мала… И всё настолько мелко…